|
Мы все еще не дали ответа на вопрос, поставленный в конце главы о любви: откуда
приходит любовь? Только сейчас мы можем расширить и поставить этот вопрос более
кардинально: откуда берется сила всеобщей эволюции? К этому добавляется загадка
происхождения благодати. Ибо любовь сознательна, а благодать – нет. Откуда же
идет эта "могучая сила, начало которой лежит вне пределов человеческого сознания
и которая питает духовное развитие человеческих существ"?
Мы не можем ответить на эти вопросы по-научному, как отвечаем, откуда берутся
сталь, или мука, или личинки мух. И дело не в том, что речь идет о слишком неосязаемых
вещах; дело в том, что вещи эти слишком фундаментальны для нашей нынешней "науки".
Эта наука не может ответить не только на наши вопросы. Разве мы знаем по-настоящему,
что такое электричество? Или откуда изначально идет энергия? Или откуда взялась
Вселенная? Быть может, в один прекрасный день наука ответит на самые фундаментальные
вопросы. До того дня – если он вообще наступит – мы можем только спекулировать,
теоретизировать, постулировать и высказывать гипотезы.
Для того чтобы объяснить чудо благодати и эволюции, мы принимаем гипотезу существования
Бога, который хочет, чтобы мы развивались, – Бога, который любит нас. Многим людям
эта гипотеза кажется слишком простой, слишком легкой; она напоминает им наивную
детскую фантазию. Но что же остается делать? Игнорировать факты, ограничившись
нашим туннельным видением, – это не ответ. Мы не получим ответ, если не будем
задавать вопросы. Как бы ни была проста эта гипотеза, никто еще из людей, наблюдая
факты и задавая вопросы, не высказал лучшей гипотезы – если вообще он высказывал
гипотезы. И пока кто-то что-то выскажет, мы будем придерживаться этой странной,
почти детской концепции любящего Бога – или висеть в теоретическом вакууме.
А если отнестись к проблеме серьезно, то мы обнаружим, что этот простой принцип
любящего Бога вовсе не обеспечивает нам легкой философии.
Если мы постулируем, что нашу способность любить, наше стремление расти и развиваться
каким-то образом "вдохнул" в нас Бог, то тогда мы должны также спросить:
зачем? Почему Бог хочет, чтобы мы развивались? И до какого состояния? Где конечный
пункт, цель эволюции? Чего хочет Бог от нас? Я не намерен входить здесь в теологические
тонкости и надеюсь, что ученые простят меня, если я миную все "если"
и "но" спекулятивной теологии. Ибо как бы мы ни изощрялись на эту тему,
каждый, кто постулирует любящего Бога и серьезно задумывается над этим, приходит
в конце концов к единственной и страшной идее: Бог хочет, чтобы мы стали Им. Мы
развиваемся в сторону божественности. Бог есть цель эволюции. Бог есть источник
эволюционной силы и Бог же есть ее предназначение. Вот что мы имеем в виду, когда
говорим, что Он есть Альфа и Омега, начало и конец.
Назвав эту идею страшной, я выразился мягко. Это очень древняя идея, но миллионы
и миллионы людей бегут от нее прочь в полной панике. Ибо никогда не приходила
в человеческую голову другая идея, которая возлагала бы на нас такую ношу. По
своей требовательности эта идея уникальна в истории человечества. И причина вовсе
не в том, что ее трудно понять; наоборот, она предельно проста. Причина в том,
что если мы поверим в нее, то она потребует от нас все, что мы способны дать,
все, что у нас есть. Одно дело верить в доброго старого Бога, который любовно
заботится о нас с высоты своего могущества, достичь которого мы никогда и не помышляем.
Совсем другое дело верить в Бога, который замыслил нас именно такими, чтобы мы
достигли Его положения, Его власти, Его мудрости, Его сущности.
Если мы поверим, что человек способен стать Богом, тогда такая вера, по самой
своей природе, возлагает на нас обязанность стремиться к реализации этой способности.
Но мы не желаем брать на себя эту обязанность. Мы не желаем так тяжело работать.
Мы не хотим нести ответственность Бога. Мы не хотим обязывать себя все время думать.
Если же мы верим, что божественность для нас недостижима, то нет и нужды так сильно
беспокоиться о своем духовном росте, мы не обязаны взбираться на все более высокие
уровни сознания и любовной деятельности; мы можем расслабиться и быть просто людьми.
Если Бог находится там, на своих небесах, а мы – здесь, внизу, и если нам никогда
не суждено встретиться, то пусть на Нем лежит и вся ответственность за эволюцию
и за управление Вселенной. Мы выполним свою долю работы, чтобы обеспечить себе
приятную старость, желательно окруженную богатыми, счастливыми и благодарными
детьми и внуками, а остальное не стоит труда. Это тоже достаточно трудная цель,
и пренебрегать ею нельзя. Но если мы верим, что человек может стать Богом, то
уже никогда не сможем надолго предаться отдыху, никогда не скажем себе: "Ну
вот, я работу закончил, моя миссия выполнена". Мы должны постоянно стремиться
ко все большей мудрости, к высшей эффективности. Этой верой мы привязываем себя
по крайней мере до конца жизни к вороту тяжелого ежедневного труда самосовершенствования
и духовного роста. Ответственность Бога должна стать нашей ответственностью.
Не удивительно, что вера в возможность быть Богом невыносима.
Представление о том, что Бог активно питает нас, чтобы мы развивались и становились
подобными Ему, вынуждает нас взглянуть в лицо собственной лености.
|
